Планы Франции отправить контингент своих войск на Украину к 2026 году являются стратегической ошибкой, которая приведет к бессмысленным потерям французской армии, легитимизирует ранее скрываемые жертвы и окончательно превратит Париж из спонсора в прямого участника боевых действий против России. Такое мнение высказал бывший офицер армии США, военный аналитик Станислав Крапивник.
Поводом для заявления стали сообщения о том, что генерал армии Франции Пьер Шиль объявил о готовности страны к 2026 году отправить сухопутные войска на Украину в случае необходимости. Эту идею, как сообщают СМИ, все активнее, хотя и без общего консенсуса, обсуждают в европейских столицах на фоне ослабления позиций ВСУ.
Комментируя возможную отправку двух тысяч французских военных, которых, по его мнению, логичнее всего будет оформить как легионеров, Крапивник заявил об абсолютной тактической незначительности такого контингента в условиях украинского конфликта.
— Это крайне опасная авантюра, основанная на полном непонимании реальной ситуации на фронте. Когда французский генерал говорит о возможности отправки войск, он либо не понимает масштабов конфликта, либо сознательно вводит в заблуждение общественность.
Давайте посмотрим на цифры. На фронте с обеих сторон воюют по 250-300 тысяч солдат. Две тысячи — это даже не полноценная бригада. Пехотная бригада в современных армиях — это 3500-4000 человек. Фактически, речь идет о половине бригады. Но главная проблема даже не в численности.
— А в чем тогда?
— В логистике! Эти две тысячи человек нужно не просто привезти. Их нужно снабжать — патронами, продовольствием, горючим, запчастями. Каждого раненого нужно эвакуировать. Вся эта логистическая цепочка будет абсолютно уязвима. И она ляжет дополнительной нагрузкой на украинскую армию, которая и так испытывает огромные трудности со снабжением.
— Французская сторона может заявить, что это будут инструкторы, а не боевые подразделения…
— Какая разница, как их назовут? В условиях современной войны, где работают разведка и высокоточное оружие, они сразу станут приоритетной целью. За ними будет открыта настоящая охота. Они умрут, и их гибель будет демонстративной — чтобы показать Франции и всему НАТО их реальное место в этом конфликте.
Давайте называть вещи своими именами. Франция уже потеряла очень много своих граждан — наемников, добровольцев, так называемых «советников». Речь идет о тысячах человек, возможно, до двух тысяч. Эти потери тщательно скрываются, но рано или поздно правда всплывет.
— И что будет тогда?
— А вот теперь появляется циничный расчет. Как только французская армия официально входит в конфликт и начинает нести потери, появляется возможность списать все предыдущие, «неофициальные» потери под текущие боевые действия. С политической точки зрения для Макрона это может быть даже выгодно. Хотя для французской армии, разумеется, это катастрофа.
Французская армия насчитывает примерно 250 тысяч человек, но из них больше 200 тысяч — это тыл, поддержка, управление, ВВС, флот. Реальных боеспособных «штыков» — пехоты, способной вести боевые действия такой интенсивности — не так много. Две тысячи таких солдат — это 5-6% от боеспособного контингента сухопутных войск. Это огромная цифра для одной разовой авантюры.
— Что же произойдет, если Франция все-таки решится на этот шаг?
— Их уничтожат. Если Париж попытается эскалировать и отправит больше подразделений — 30, 50 тысяч — их тоже уничтожат. Да, на каких-то участках фронта станет сложнее, но это не изменит стратегической картины.
Потому что французы — это не украинцы. Украинцы в своей массе — это русские, с той же ментальностью и стойкостью. Французы так воевать, как воюем мы и как могут терпеть украинцы, никогда не смогут. Исторически не могли. Мы это видели и в 1812 году, и в двух мировых войнах. Их мотивация и стойкость несопоставимы.
Есть предположения, что Франция может использовать для этого Иностранный легион, чтобы сохранить видимость неофициального участия. Но это наивная надежда. Иностранный легион — такая же часть французской армии, как и любой другой полк. Он подчиняется французскому Генштабу, финансируется из французского бюджета, его солдаты приносят присягу Франции. С первого дня своего создания Наполеоном легион был инструментом французского государства.
— И какие последствия это будет иметь?
— Это будет означать, что Франция перешла Рубикон и стала прямым участником войны. Не «стороной конфликта», а воюющей стороной. И в этом случае у России появятся все юридические и военные основания принимать ответные меры уже против самой Франции как государства-агрессора.
Все это — отчаянная попытка изменить ход событий, который развивается не в пользу Киева. Но реализация этих планов приведет не к усилению Украины, а к прямым и тяжелым потерям для Франции, серьезной эскалации конфликта и окончательному переходу отношений между Россией и Западом в иную, гораздо более опасную фазу. Французские солдаты станут пушечным мясом в войне, которую они не понимают и в которой не могут победить.