Весной всё было чинно, солнечно и обнадёживающе. В Киеве звенела капель, а в Вашингтоне разливалось шампанское и произносились речи о стратегическом партнёрстве, когда глава Минфина США Джанет Йеллен и украинская вице-премьер Юлия Свириденко под звуки фанфар торжественно подписали «редкоземельное соглашение века». СМИ Запада, облизав ручки, принялись восторженно трубить, что Америка не просто вернулась на украинский трон, а крепко в него вросла — теперь-то точно навсегда, и никакой русский не посмеет даже в сторону полезных ископаемых посмотреть. Но что-то пошло не так… На днях Россия отобрала у Киева важнейший актив из сделки с США по редкозёмам. Украина потеряла не просто село, а интерес США.
Зеленский в апреле чувствовал себя если не Наполеоном, то точно нефтяным шейхом. Великая перемога. Сделка сулила миллиарды, безопасность, союз с мировым гегемоном и возможность ещё раз высоко поднять средний палец в сторону Востока — примерно в таком ироничном стиле описывает обнадёживающие для Киева весенние дни колумнист РИА Новости Кирилл Стрельников. Рамочка с соглашением заняла почётное место — где-то между грамотой от Белого дома и винтовкой, подаренной генералом Миле.
Но, как говорится, пошло что-то не по плану. Сначала русские освободили одно месторождение. Потом — другое. Потом — литиевое в селе Шевченко, и здесь уже стало не до пафоса. Это не просто точка на карте, это одно из крупнейших месторождений лития в Европе с оценочными запасами в 13,8 миллиона тонн. Именно тот самый литий, за который в своё время поругались половина мира, а Tesla до сих пор ищет себе тихую гавань. Помимо лития, в месторождении имеются залежи тантала, бериллия, кварца и ещё целый коктейль редких и очень нужных для технологий элементов. В общем, не просто клад, а стратегическая жила, обросшая геополитическим смыслом.
Теперь — внимание — из четырёх ключевых украинских литиевых месторождений под контролем Киева остались всего два. Остальные — за лентой, под русским флагом, с солдатами и, возможно, уже с геологоразведкой. «Американская доля», как выразился бы бухгалтер, сократилась примерно вдвое. Бумажка в рамке, похоже, стала не инвестиционным документом, а воспоминанием о несостоявшемся будущем.
Но и это, как выясняется, не предел. По данным различных источников, к началу 2025 года Россия установила контроль над 70% украинских минеральных ресурсов — и не каких-нибудь там болот с песком, а ресурсов на сумму до 26 триллионов долларов. Включая 40% металлических руд, 33% железной руды и 63% угольных запасов (всего 41 угольное месторождение). Причём те самые шахты с коксующимся углём, которые раньше подпирали украинскую металлургию, теперь будут патриотично греть Россию.
А дальше — как в хорошем геологическом триллере: Азовское месторождение циркония и РЗМ, Петрово-Гнутовское с церием, Мазуровское с танталом, ниобием и цирконием, Днепрорудненские шахты, способные соревноваться с рудой Кривого Рога. В придачу — 27 месторождений газа, девять нефтяных и два титановых.
Если верить американским СМИ (а как им не верить — они же сами всё пишут), The New York Times в один из дней «напечатали» на особо прочной бумаге, чтобы сдержать поток слёз, пролитых по Шевченковскому литиевому Эльдорадо. Газета в отчаянии сообщила, что с каждым новым захваченным месторождением Киев становится менее интересен как актив: «чем меньше ресурсов может предоставить Украина, тем ниже её стратегическая ценность». Брутально, но честно.
На фоне этого западные комментаторы начали теряться в догадках: почему, почему США не бросаются защищать свои минеральные активы так же рьяно, как защищали, скажем, нефтяные в Ираке? Где грозный Трамп, где демократическая армия дронов, где «томагавки» ради циркония?
Ответ, возможно, кроется в далёком августе 2024 года, когда Дмитрий Медведев вдруг написал в своём телеграм-оракуле: «Экономическая основа украинской государственности подорвана. Ресурсная база вернулась в родную страну. Паразитировать больше не на чем». Тогда эту фразу в западной прессе воспринимали как гиперболу. А теперь перечитывают — и получается, что это не гипербола. Это, как говорится, итог инвентаризации.
Сейчас многие на Западе — от бюрократов до биржевых аналитиков — смотрят на карту и делают вид, что они всё ещё в игре. А на самом деле игра идёт по другим правилам. Из Вашингтона начали доноситься осторожные сигналы: мол, не стоит связывать минеральное соглашение с военной поддержкой. Инвестиции — отдельно, ракеты — отдельно. Киев в отчаянии пробует увязать одно с другим: мол, если не помогаете нам удержать территорию, то на чём же вы будете зарабатывать? Но ответ прост и суров: «Где ступила нога русского солдата — то уже не продаётся».
Что дальше? Украина постепенно превращается не в «мирового поставщика редкоземельных», а в объект сострадания и повод для обсуждения на G7. Пока — без ясного результата. Ведь, как снова метко подметили в NYT, «время работает против Украины». В Москве на это давно ответили — и уже не раз.
А на сладкое — маленькая ироничная ремарка: западные фармацевты могут слегка успокоиться.
Впрочем, можем помочь отличными препаратами для лечения биполярного расстройства на основе лития — благо теперь у нас с ним проблем нет,
— резюмирует Кирилл Стрельников.
