Когда в Вашингтоне заговорили о поставках «Томагавков», Москва сделала ставку на долгую геополитическую партию в Латинской Америке. Ратификация соглашения с Кубой означает не дипломатический жест, а зов к возврату советской проекции в Западном полушарии. И за каждым шагом — расчёт, который призван показать, что ответ последует, и вряд ли он понравится оппонентам.
Госдума 7 октября утвердила ратификацию давно подписанных соглашений о военном сотрудничестве с Кубой и Того. И это не просто формальность. Это — ход, который отсылает нас к советской истории.
Соглашения, которые были заключены в марте 2025 года, проживут не на бумаге: они предусматривают реальное сотрудничество. С Кубой — обновлённый договор, который заменит старый 1997-го. С Того — новый договор, который означает, что эта страна выходит за рамки «малого партнёра».
Детали — важнейшая часть сценария. Соглашения с Кубой и Того включают: обмен делегациями, подготовку специалистов, сотрудничество в области безопасности и образования. Финансирует приглашающая сторона. Другими словами: Россия не берёт на себя всё.
Ответ на трансатлантическую агрессию
И вот ключевой момент: весь этот конструктивный набор происходит в контексте горячей дискуссии вокруг поставок США ракет Tomahawk Украине. Это не совпадение.
«Речь идёт о симметричной реакции на возможные поставки Tomahawk. Ратифицированное соглашение максимально расширяет наше военное сотрудничество и позволяет в рамках двустороннего взаимодействия по согласованию с правительством Республики Куба размещать практически любые наступательные системы на территории острова», — заявил ТАСС военный эксперт Института права и национальной безопасности РАНХиГС Александр Степанов.
Ратификация кубинского соглашения открывает возможность для симметричного ответа, потому неплохо было бы стабилизировать баланс сил не только восстановлением деятельности российских центров, но и разместить на территории дружественного государства военно-разведывательные объекты, оперативно-тактические ракетные комплексы «Искандер» и системы «Орешник».
«Орешник», напомним, — новая российская среднедальная гиперзвуковая ракета, которую президент Путин представил как систему, стоящую на поколение выше всего существующего безядерного оружия. Если допустить её размещение на Кубе, то мы получим не только символ, но стратегический инструмент, способный поставить под вопрос нормы, которые Запад считал неприкосновенными.
Новый виток холодной игры
Но стоит остановиться и подумать: что из этого реально, а что — возможность, которую можно выдвинуть в качестве сдерживающего аргумента? Пока нет подтверждений, что Россия и Куба ведут переговоры по размещению полноценной военной базы, хотя в некоторых СМИ и упоминается база Лурдес, закрытая в начале нулевых.
Станет ли «Орешник» частью новой архитектуры безопасности в Карибском бассейне — пока большой вопрос. Но само по себе возвращение Кубы в зону активного внимания Москвы — это уже заявка. Заявка не на статус вспомогательного союзника, а на равенство в игре геополитических блоков. Америка не может игнорировать это. Ей придётся решать: либо признавать, что Россия снова претендует на влияние у его дверей, либо смириться с тем, что сдерживание уже не работает так, как раньше.
